Главная » Статьи » Деловая переписка

Письмо 19 века образец

Письмо в стиле 19 века

Silenzio! Prudenzia!

Дорогой мой товарищ и друг!

Как в прошлом месяце посетили мы с Вами пивную «Второе дыхание», так и не виделись с тех пор. Я даже и не знаю, где Вы и что, поэтому пишу на старый адрес в надежде, что письмо моё будет доставлено адресату вскорости.

Пишу это письмо и уповаю на Ваше развитое до чрезвычайности воображение и мысли, которые мы обсуждали в пивной, и которые, я надеюсь, Вами не оставлены.

Хочу рассказать Вам об одной занимательной встрече, которая произошла со мной несколько дней назад. Признаюсь, на фоне всяческих гонений и разговоров о тайных обществах, было странно встретить человека настолько не интересующегося политическими вопросами. Человек этот, Овальный А. А. встретился мне на выходе из пивной. Я там был в надежде встретить Вас, но вышло иначе. Если постараться, можно уразуметь в этом промысел судьбы. Сейчас объясню – почему.

Овальный А. А. по профессии – агроном, возраста нашего с Вами – категорично молод и силён телом и духом. Столкнувшись с ним в дверях, я едва не вышиб лбом оконную раму – такой большой и могучий человек этот А. А. а извинялся он потом до крайности потешно – всё причитал, что не хотел, что, мол, по его неловкости вышло, и даже угостил меня пивом. И хотя я был полон до краев, что-то во взгляде этого агронома меня сильно заинтересовало. В общем, сели мы с ним за один из тех отвратительных столов во «Втором дыхании», которые как нельзя лучше располагают к тонким и душевным беседам, как Вы знаете. После непродолжительно-трёхчасовой беседы, зародилась в моей голове мысль о строительстве сахарного завода.

Мыслью этой и хочу я с Вами, друг мой проницательный, поделиться.

А. А. Овальный, подналимонившись, даже стихотворение мне прочитал:

Стих вяло тянется, холодный и туманный.

Усталый, с лирою я прекращаю спор,

Иду в гостиную там слышу разговор

О близких выборах, о сахарном заводе…

Что за выбор он имел ввиду, я понял только на следующий день к полудню после того, как вернулся из пивной. В чем выбор? Создать литературное общество с сомнительными участниками и опасными идеями, влекущими за собой законью кару, или на деле помочь стране и построить сахарный завод? Ответ для меня очевиден, как, впрочем, он станет очевидным и для Вас, мой проницательный друг, после прочтения моего письма до конца.

Разъясню, по мере моих возможностей, некоторые понятия, фигурирующие в моем письме.

Сахарная свёкла, друг мой, - группа разновидностей обыкновенной корнеплодной свёклы техническая культура, в которой содержится много сахарозы. Ученые давно установили, что в сахарной свёкле содержится больше сахарозы, нежели в тростнике, который использовали ранее в производстве сахара. Я подумал, что глупо растрачивать силы и энергию, идя по заведомо ложному пути – по пути к тростнику. Поэтому предлагаю собрать единомышленников и пойти к свёкле. В зависимости от условий выращивании и сорта, в утолщенном мясистом корнеплоде может содержаться от восьми до двадцати процентов сахарозы. Вы, конечно, понимаете, что при правильном выборе людей, поддерживающих наше начинание, и ответственному и профессиональному подходу к этому абсолютно нелитературному делу, можно добиться и лучшего процента! Мы будем обращаться в важнейшей технической культуре, дающей сырье для всего сахарного производства.

Теперь же несколько слов о технологиях возделывания сахарной свёклы. Читая приведённые мною пункты, мой наиобразованнейший друг, прошу Вас увидеть картину с разных сторон.

Свёкла будет накапливаться в хранилище, где сможет выдерживаться некоторое время. Таким хранилищем может стать, например, подвал. Это наиболее подходящее место только ввиду сохраняющегося там в любое время года градуса, а не ввиду каких-либо других пунктов. Также там должно быть достаточно места для сотрудников. Далее корнеплоды промываются и превращаются в стружку. То есть, приобретают потребный для производства вид. Получают сок сок этот очищают в несколько этапов, используя услуги «редакторов» - Гидроксида Георгиевича Кальция и Газа Андреевича Углекислого. Полученный сок уваривают до 65 % концентрации сахарозы и фильтруют. Из концентрата в вакуумной камере получают утфель первой кристаллизации (7,5 % воды), который центрифугируют, удаляя «зелёную» (как виноград) патоку. Из неё позже получают утфель второй кристаллизации. Центрифугировать готов я. Мне очень нравится глагол этот, и должность придумаю себе под стать этому глаголу. После промывания и повторного вакуумирования отгоняют в центрифуге «белую» патоку. Чистую, то бишь. Получившиеся кристаллы сушат, очищают и фасуют. Вспомнилось, что некоторые литературные произведения, ввиду их действенности и состоятельности их авторов, бывает, что называют «кристаллами». Но, друг мой, не страдающий склерозом, позвольте Вам напомнить, что в этом письме и речи никакой нет о литературе! Здесь только светлые мысли о сладком будущем и сахарном заводе.

Уверен, что Вы поддержите меня и мои раздумья повлекут за собой некоторые действия. Для начала, я хочу, чтобы Вы поделились моей мыслью с нашими общими товарищами. Будьте избирательны в отношении выбора тех, кому стоит рассказать об этом письме. Также, думаю, стоит встретиться и обсудить это письмо, обдумать, и если у Вас возникли какие-то вопросы по поводу свёклы, я с удовольствием на них отвечу.

С нетерпением жду от Вас решения.

Уважающий Вас, и Ваше воображение, Ваш покорнейший друг

Т. Виссарионов.

Москва, 1891 год.

Copyright: Аглая Дронова. 2011

ЛЮБОВНЫЕ ПИСЬМА ПЯТИ СТОЛЕТИЙ

Любовные письма!

Листки бумаги, закорючки, собранные в книжицу черно-белые вереницы страниц. Но если открыть книгу и вчитаться, от полыхания страсти раскаляется бумага, черные строчки отливают алым заревом, как стаи взвившихся в небо огненнокрылых жар-птиц. Будто жидким огнем писала свои безумные любовные послания монахиня из Португалии. В письмах Элоизы рдеет кровь ее сердца. А французский король Генрих III, будучи еще наследником престола, писал любовные письма герцогине Конде настоящей кровью. Он бил кончиками пальцев по утыканной иголками подушечке, а потом смачивал перо каплями крови. Чего только не увидит пробудившееся воображение в этих посланиях! Увидит слезы Анны Болейн, которые почти смыли нацарапанные на тюремных стенах дрожащие буквы. Увидит застывшее над листком бумаги, искаженное сладострастием лицо другого узника, Мирабо. Не только увидит, но и услышит: в коротких, своенравных посланиях Наполеона услышит барабанную дробь, призывный глас боевых рожков. Не будем искать всего этого в венгерских любовных письмах, от былых времен у нас сохранились по большей части только весточки мужу или жене, жениху или невесте.

Начнем с XVI века. Вот что пишет муж жене. На внешней стороне письма:

“Для передачи моей возлюбленной супруге, госпоже Кларе Шоош, в собственные руки моей любезной супруги.

Эрриштен (комитат Нитра)”. Внутри:

“Возлюбленная моя Клара! Напиши мне касательно твоего здоровья, как ты жива есть. Далее, любезная моя супруга, послал тебе всяких птиц, дрозда послал, можешь держать его живьем еще послал двух витютеней. Еще послал огурцов, и послал ромашек, и ноготков послал, кроме того, послал розового алтея, теперь уж вам довольно розового алтея. Отпиши мне: ежели наберу еще, отсылать ли и дальше? Кроме того, возлюбленная моя супруга, могу сказать тебе, что приехал сюда в Угроц в воскресенье после полудня, но с мачехой моей покуда не свиделся. Еще имеются тут твои утки, куры, как и гуси, с ними разом отошлю к тебе и матушку. Не могу поведать тебе никаких новостей, окромя как о госпоже Заи. Поутру турки схватили Гергея, так госпожа Заи — доподлинно ведаю — страшно об нем убивается. Дражайшая супруга, мои башмаки, что у сапожника заказывал, забери от этого человека. Ястребов (ловчих птиц) не оставляй, а препоручи их Михоку, чтоб он давал им корму, я бы с ними занялся, ежели самка смирная. Еще, любезная супруга, послал тебе мускатных груш, спелые собери и высуши побереги себя, паче чаянья не съешь чего, а то расхвораешься.

На том да пребудет с тобой всемогущий Господь, любезная супруга. Ястребов не оставь. Писано в Угроце, в пятый день месяца Святого Иакова. Anno 1575 (Anno — в год, в лето (лат.)) .

Твой возлюбленный супруг Петруш Заи т.р.”. (М. р. (motu proprio) — здесь и далее — собственной персоной (лат.))

Судя по всему, в XVI веке между супругами существовал тот же негласный уговор, что и теперь: муж преподносит подарки, жена принимает, и оба им радуются. Точно так же были популярны и всевозможные “комиссии” мужьям, как видно из письма Анны Бакич к мужу Михаю Реваи:

“Выразивши готовность всячески служить Твоей милости, любезный мой господин, по сердцу мне было бы услышать, благополучно ли доставил всемогущий Господь твою милость до Пожоня, я, благодарение Богу, добралась до дому в целости. Не посылала твоей милости ничего нового, разве что два гусиных яйца отослала твоей милости. Еще, любезный мой господин, прошу твою милость купить мне пуговиц малюсеньких тридцать штук на мой испанский кафтанчик, черных, иначе готов был бы, да за ними проволока. Прошу твою милость, любезнейший мой супруг, послать мне жемчугу, да зеленого шелку не забудь. Да сохранит Господь твою милость в добром здравии и да пошлет твоей милости удачу, возлюбленный мой супруг. Писано в Холиче в понедельник, anno 1556. Дочь твоей милости Анна Бакич

P.S. Ежели писано с ошибками, прошу прощения твоей милости, ибо писала под вечер в изрядной спешке”.

В этом письме есть все, что издавна принято называть “вечно женским”. Кокетливая ласковость (Анна называет себя дочерью мужа), поручения насчет пуговиц, жемчуга, дата с изъяном — поскольку без месяца, намеки на бережливость и домовитость — тут очень кстати подвернулись гусиные яйца. Поистине любовные письма писала своему отсутствующему мужу Имре Форгачу Ката Зрини. По ним видно, что перо любящей женщины едва поспевало за рвущимися наружу чувствами. Вот одно из них:

“До смерти моей отдаю себя в услужение твоей милости, равно как и любящее сердце мое отдаю дорогому господину прошу у Отца нашего Всевышнего для твоей милости несказанного множества благ для тела нашего и души нашей, ибо едины они у нас, милый мой возлюбленный господин да ниспошлет Всемогущий твоей милости многие добрые лета, помолимся Господу во имя чистоты его святого имени и нашего спасения.

Прошу, мое сердце, возлюбленный мой господин, чтобы твоя милость поспешила домой я ожидаю твою милость на завтрашний день, ежели не сможете прибыть, буду в горькой тоске. Засим отдаю себя в полное распоряжение твоей милости до самой моей смерти и чистосердечную любовь мою к твоей милости, а равно любящее сердце отдаю возлюбленному господину души моей. Дай, Господи, твоей милости, возлюбленному и дорогому моему господину, поскорее доехать до дома в добром здравии и дай мне, Господи, увидеть твою милость, возлюбленного и дорогого господина души моей, в том добром здравии и счастии, в коем многие благополучные годы проживем мы по милости владыки небесного и земного. Писано в Бихе, под вечер четверга около 5 часов. 1572. Покорная твоей милости дочь и супруга Ката Зрини”. Это письмо не содержит почти никакой информации, оно сплошь — нагромождение нежных и любовных слов. Месяца, конечно, не указано и здесь.

XVII ВЕК

Письмо невесты к жениху. Спокойные, сдержанные фразы. Не менее характерно и обращение: жених пока еще только “любезный сударь”. На наружной стороне письма:

“Писано милостивому господину Миклошу Бетлену, моему любезному государю”. Внутри:

“Почитая Вас как моего государя, с покорностию готова служить твоей милости, да благословит Господь твою милость всяческим духовным и телесным благополучием.

Не могу упустить случая, чтобы не написать твоей милости, прошу Господа, дабы письмо мое нашло твою милость в час доброго здравия, воистину, я сильно печалилась о плохом состоянии твоей милости, мы теперь, слава Богу, пребываем в бодрости, ее милость любезная государыня матушка также бодра, да и я, слава Богу, здорова, дай, Господи, чтобы и твоя милость пребывала в добром здравии. Я отослала твоей милости, любезный сударь, хорошую рубашку, дай, Господи, твоей милости носить ее на доброе здоровье.

Засим вручаю себя твоей милости под покровительство Божьего провидения. Писано в Ал Деде 4 апреля, anno 1668. Покорная слуга твоей милости Илона Кун т.р.

P.S. Государыня матушка готова с любовью служить твоей милости”.

Ответ жениха, оповещающий, что свадьба планируется на 12 июня. На наружной стороне:

“Для передачи моей возлюбленной нареченной, благородной Илоне Кун”.

Внутри:

“Возлюбленное мое сердце. Покуда я, моя милая, все еще не могу предстать пред очи твои, а день нашей радости приближается, хочу напутствовать тебя посредством письма, поверь, душа моя, при таких обстоятельствах приближаются и козни дьявола, и людские пересуды, а порой и настигающая десница всемогущего Господа, но лекарства ото всего этого — только чистосердечная и ревностная молитва единому Богу, а с нашей стороны — полное упокоение друг в друге и истинная любовь, и чем скорее, ненаглядная моя, сии чувства произрастут в тебе, тем скорее мы придем к счастию. Заблаговременно приуготовляйся также к тому, что ты предстанешь пред множеством глаз, на нас двоих будет дивиться несколько сот человек, держи себя так, чтобы даже наизавистливейшие языки могли сказать самую малость дурного, хотя, конечно, невозможно, чтобы люди вовсе не судачили о нас, не тревожься, душа моя, об этом и не пугайся. Бог не оставил тебя многими прекрасными как телесными, так и духовными дарами, довольно будет, ежели ты покажешься своей набожностью, покорностью родителям и целомудренной и истинной любовью ко мне. Волосы твои, как я уже не единожды говорил почтенной матушке, коли длинны, попробуйте убрать, надобно склонить к согласию и старого барина, в прическу по нынешнему обычаю, чтоб не говорили, будто мы (или же вы) какая деревенщина. Засим, возлюбленная моя горлица, милая красавица, да сопроводит нас Господь ко всему хорошему и увенчает наше благородство всяческой благодатью. Сего желает твой искренно любящий, верный нареченный. Прелесть моя. 12 мая 1668 года, Сент-Миклош. Миклош Бетлен т.р.

Итак, невесту семнадцатого столетия нужно было уговаривать, чтобы она к свадьбе сделала модную прическу, более того — приходилось добиваться согласия тестя на это.

До наших дней дошло еще одно симпатичное письмо того периода — послание в стихах капитана гайдуков в армии Дердя Ракоци II, Пала Фратера, к жене, Анне Барчаи. Оно датируется приблизительно 1660 годом.

Адрес: “Для передачи дорогой любезной супруге Анне Барчаи”.

Лимон с апельсином был рад получить я,

А что от тебя — никогда не забыть мне,

То превыше всего не устану ценить

И еще услужу тебе, коль буду жить.

Я тоже отправил гостинец с нарочным

И оным тоску по тебе укорочу.

Она, как дозорный, вопит днем и ночью

Иль трубит, как олениха, клича телочка.

Прошу, моя радость, меня не забудь,

На меня из-за горестей не обессудь,

Очисти с души моей уныния муть,

Хорошенько упрячь меня в сердца закут.

Цепочку премилую с новой огранью

Послал я, чтоб сердце утишить в изгнанье,

Чтоб была без из'яну приложил я старанье,

Дай Бог, покрасуешься в ней на гулянье.

Стихи эти спрячь на груди своей милой

И помни, что верен тебе до могилы,

Приди же скорее, о день быстрокрылый,

Когда прочитаю их вместе с любимой.

На скалы дикие птицы слетаются

Поутру, лишь солнца луч закачается,

Пугая зверье, что к шатру подбирается,

Пишу, весь иззябший, а сердце мается.

Бог с тобой, ежели стихи придутся по сердцу, спрячь в сундучок,

ежели нет. кинь в отхожее место.

(Не могу умолчать о том, что и на этот раз жена получила в подарок золотую цепочку, а муж — апельсин и лимон.)

XVIII ВЕК

Странное чувство овладевает человеком, когда он читает любовные письма племянника куруца Антала Эстерхази, французского генерала и наместника в Рокруа Балинта Эстерхази, которые тот писал своей жене (Lettres du Cte Valentin Esterhazy a sa femme. Paris, 1907). Он писал по-французски, да, возможно, и знал-то всего одно венгерское слово, которым постоянно называет жену — “Chere Szivem” (Chere—дорогая ((pp.), szivem—мое сердце (венг.)). Генерал избегал сентиментов и излияний. О глубине чувства любящего мужа скорее свидетельствует невероятное количество писем: куда бы ни занес его вихрь истории, в первую же свободную минуту он садился к письменному столу, чтобы подробно отчитаться перед женой обо всех событиях. Из многотомной переписки французы по крупице выбирают ценные исторические сведения о той эпохе, нас, венгров, больше интересуют те несколько строк, в которых на протяжении двадцати лет Балинт Эстерхази на разные лады повторял одну и ту же мысль:

я люблю тебя! Вот несколько примеров из многих тысяч писем:

1784. Версаль. “Храни тебя Господь, Szivem, так больно, что не вижу тебя, скорбь мою смягчает только наслаждение писать тебе. ”

1784. Компьень. “Нет у меня иного желания, chere Szivem, как только быть с тобой, я не помедлил бы и минуты, ежели бы мог помчаться к тебе. Еще раз обнимаю тебя от всего сердца, с болью заканчиваю писать, ибо по крайней мере таким образом пребываю вместе с той, которая мне дороже всех, которую люблю до безумия. ”

1785. Гискар. “Был у герцога D'Aumont. Он живет с одной женщиной. Все утро думал о том, насколько иная жизнь у мужчины, у которого есть любящая жена. Всегда быть вместе с тобой, Szivem, величайшее счастье, которого только может пожелать человек. Первый счастливый день в моей жизни был тот памятный вторник, второй — наша свадьба, третьим будет день рождения нашего долгожданного ребенка. Никогда еще неделя не длилась столь бесконечно, и, должно быть, так будет всегда, пока мы вдалеке от милых нашему сердцу существ поэтому да благословит Господь короткие дни. ”

1786. Лион. “Моя дорогая, все время думаю о тебе и корю себя за то, что причастен к наслаждению, которого ты не можешь разделить со мной. Береги себя ради того, кто тебя любит больше всех на свете и живет единственно затем, чтобы сделать тебя счастливою. ”

1791. Вена. “Поцелуй за меня наших деток и каждую минуту помни, что я думаю сейчас о тех, кого люблю. ”

1791. Сентпетервар. “Да храни тебя Бог, люби меня, думай обо мне, целуй детей я не питаю греховной зависти к твоему счастью за то, что ты можешь обнять их, единственно хотелось бы и мне разделить его и заключить в свои об'ятия их матушку. ”

Для полноты картины не могу умолчать о том, что в конце изрядного числа писем имеется фраза: “. mille choses tendres a maman” (“тысячи нежных пожеланий маменьке”). То есть влюбленный воин на протяжении многих лет не забывал передавать нежные приветы теще.

XIX ВЕК

Появляется новый вид литературы — письмовники. У поднимающего голову юношества третьего и четвертого сословий сердце бьется точно так же, как у кавалеров и дам былых времен, только вот перо не послушно им. И тогда они обращаются за помощью к книгам-образцам, где находят готовые формы, которые остается только заполнить пылающими чувствами. Карманная книжица “Блистательный собеседник” (“Diszes Tarsalkodo”), вышедшая в 1871 году в Пеште уже четвертым изданием, именно такого рода. В главе о любовной переписке анонимный автор прежде всего советует обратить особенное внимание на внешнюю и внутреннюю благопристойность писем. Что касается внутренней благопристойности, то ее можно только одобрить, но что имеет в виду автор под внешней благопристойностью, не совсем понятно. Может, он намекает на розовую, надушенную бумагу? Или, наоборот, предостерегает от нее, опасаясь, что влюбленный юнец ухитрится перемазать весь конверт? Предостережения и пожелания сопровождаются практическими напутствиями вроде того, что автор любовного послания “должен быть верен своей натуре и писать, как подсказывает сердце”. Тут же, в качестве примера для подражания, дается образец воплощенной искренности и сердечного наития:

“Милая барышня N.1 Моя любовь к Вам неугасима. С той поры, как я узнал Вас близко, я потерял покой. Меня не покидает Ваш очаровательный образ, который витает надо мной с нежной улыбкой. С той поры, как я познакомился с Вами, я бодрее шагаю сквозь водовороты жизни, и в моем счастливом одиночестве на глаза мне набегают слезы, которые я предназначаю Вам в жертву. О, осчастливьте ответной любовью Вашего верного обожателя N. N.”

Ну если такие слова не тронут сердце барышни, тогда уж его не тронет ничто.

Естественно, любовь правомочна только тогда, когда сквозь водовороты жизни ведет к благородным целям. Поэтому после того, как молодые нашли общий язык, пора начать разговор о супружестве. Это надлежит сделать следующим образом.

“Любимая Минка!

Это письмо полетит к тебе на розовых крыльях любви, чтобы передать чувствования моего сердца. Ах, если бы я мог убедить тебя, что я люблю навеки. Исполни же мое желание, и если до сих пор в наших отношениях мы держались определенных границ, покажем наконец открыто, что мы понастоящему любим друг друга. Поскольку твои родители давно знают меня, у них, я думаю, не будет возражений против нашего воссоединения, хотя они и богаче, чем мои (!). А если ты считаешь, что благоприятный момент уже настал, я сегодня же, не дожидаясь завтрашнего дня, буду с радостью просить твоей руки. Твой поклонник N. ждет от тебя ответа”.

Блистательному собеседнику даже в голову не приходило, что в жены можно взять бедную девушку, поэтому он не озаботился письмом на этот случай. Или, может, он считал, что бедной девушке ни к чему писать письма: ей только скажи, она сразу и побежит. Однако он предусмотрел те случаи, когда молодые еще не внесли полной ясности в дело и любят друг друга, так сказать, на расстоянии. В этой ситуации с предложением руки и сердца нужно обращаться к отцу и через него передать барышне послание, содержащее объяснение в любви. Барышня не отвечает на письмо, ибо так ей диктует почтение к родителям. Ответ пишет отец:

“Любезный друг! Мы польщены предложением замужества от юноши столь благородных устремлений, за какового мы имеем счастье Вас знать. Моя дочь с доверием, проистекающим от уважения к Вашим личным качествам, готова делить с Вами жизненные радости и заботы. Ждем Вас лично, дабы выразить свое согласие. С удовольствием примем Вас в любое время. N. N.”

Трудно провернуть сватовство более чинным образом. Неурядицы могут возникнуть только в том случае, если у отца барышни другое издание письмовника и ответ не совпадает с вопросом. Ну да все равно — форма не властна над сутью: если уж однажды вы доверились розовым крыльям любви, придется делить с дражайшей половиной радости жизни.

XX ВЕК

Закат любовных писем. Телефон обращает письменность в ненужную роскошь. Поколения, которые придут после нас, не будут, как мы, утопать в изобилии любовных посланий прошлых столетий. Но взамен нам предоставляют богатейший материал газетные рубрики под названием “Разное”. Хотя публикуемые в них объявления нельзя назвать любовными письмами в полном смысле слова, однако это послания, взывающие к любви. У кого есть время внимательно изучать эти рубрики, вырезать характерные объявления, сортировать их и собирать, перед тем возникнет прелестная картина интимной жизни современного большого города. Итак, от любовных посланий Петера Заи нас отделяют больше чем три с половиной века. Изменился и усовершенствовался язык любовных писем.

Апофеоз развития представляет собой помещенное ниже объявление, которое не буду комментировать, скажу только, что все несметное количество полученных ответов газета переслала в издательство. “Ищу женщину. Не интересуют истерички, бабушки, профессионалки, крашеные, франтихи, футбольные болельщицы, заядлые бриджистки, обожательницы киноактеров. Женюсь только на богатой (50 000). Особенно “бдительным” не буду. Итак, требуется: симпатичная, с хорошей фигурой, молодая (20— 24). БЕЗ ПРЕДРАССУДКОВ, с изысканными манерами, представительная (самокритичная). Отвечать НЕШАБЛОННО в филиал издательства. Да, мне 30 лет, рост 165 см, имею высшее образование, волосы каштановые. Есть 5 запломбированных зубов и лодка. Не люблю писать писем, лапшу и бриться. Люблю искренность, эментальский сыр и природу. 9527”.

Возлюбленная супруга — любезный сударь — дорогая жена — chere Szivem: шло время, века наступали друг другу на пятки, последнему так отдавили ноги, что он стал косолапым.

Образец письма 19 века

Я очень благодарен.

Большое (огромное) спасибо…

Письмо – рассказ

Слова – подсказки

Дорогой…

Хочу рассказать тебе о…

Я очень хочу поделиться с тобой мыслями о…

Мне интересно узнать…

Напиши мне о…

Очень скучаю без тебя…

Хочу просить Вас о…

Хотелось бы знать ваше мнение о…

У меня к Вам большая просьба…

Ваше мнение о проблеме…

Я обращаюсь к Вам…

Я не могу сказать…

Я прошу… Согласен с вами…

Разделяю Вашу точку зрения…

Надежда Осиповна – Ольге Сергеевне:

“Мы только что покончили с нашей последней поездкой, несколько часов, как воротились из Опочки, и, к нашему большому удовлетворению, нас ждало здесь твое письмо, мой добрый друг. Погода у нас тоже испортилась, дождь идет всякий день, но зелень по-прежнему хороша, и мы продолжаем есть вишни, сливы и яблоки, коих у нас в Михайловском изобилие, но в Тригорске в этот год очень мало слив”

Письмо от 9 сентября 1829 года.

Сергей Львович – Ольге Сергеевне:

“Вот мы со вчерашнего дня и в Тригорском, добрейшая моя Олинька! В первый момент приезда неизбежный беспорядок в деревенском доме, где строятся и где все вверх дном, привел меня в уныние, но сегодня поутру все приняло иной вид. Я нашел сад хорошо содержащимся, а дом чрез некоторое время будет вполне обитаем и даже приятен. Если в скором времени я получу от тебя весть и узнаю, что пребывание в Ораниенбауме (совр. Ломоносов) способствует улучшению твоего здоровья, я буду совершенно спокоен. Мы занимаем новый дом Прасковьи Александровны. Суди сама, насколько нам в нем просторно. Теперь признаюсь: чтобы совершенно ободриться, мне необходимы и письма твоих братьев. Отсутствие и отделенность довольно гадкая вещь. Прощай, моя дорогая Олинька! Поскорей дай нам весть о себе. ”

Письмо было написано в Тригорском 29 июня 1829 года.

А вот одно из писем А. С. Пушкина, адресованное к жене, Наталье Николаевне:

“26 мая 1834 г. Петербург.

Благодарю тебя, мой ангел, о зубке Машином. Теперь надеюсь, что и остальные прорежутся безопасно. Ты спрашиваешь, что я делаю. Ничего путного, мой ангел. Однако дома сижу до 4 часов и работаю. В свете не бываю.

Книги из Парижа приехали, и моя библиотека растет.

тетка меня все балует – для моего рождения прислала мне корзину с дынями, с клубникой, с земляникой. ”

23 декабря 2012 г. 06:37 2759

Перебирала старые вещи и наткнулась на небольшую запись 5-ти летней давности.

Сидела и не знала: смеяться или плакать.

Понятия не имею, что меня побудило на эту почеркушку. Наверное то, что тогда я довольно глубоко погрузилась в Серебряный век.

Короче, письмо-откровение какого-то молодого человека конца XIX века, страдающего хандрой, написанное им же самим.

Только не плюйтесь, пожалуйста. Знаю, получилось довольно дико…

Типаж молодого человека, писавшего письмо. Я представляю его себе примерно таким.

А вот и само письмо:

Моё почтение сударь. Как часто Вы ведёте разговор со временем?

Можете не отвечать мне на этот вопрос.

Проблема в том, что моя голова готова взорваться неизвестно от чего, а способа выразить то, что меня терзает, я не в состоянии найти.

Можно было бы попробовать объяснить это подобием любви и ненависти одновременно. Но знайте, что эти чувства довольно сильны.

Моя же, скорее тоска, не идёт ни в какое сравнение с ними.

Может, я педант? Может, просто эгоист.

Но я это я, и ничего с этим поделать не могу.

Многие сейчас чиркают на листах желтой бумаги так же, как и я, и переводят её, почем зря.

Весной зимняя наледь имеет привычку таять и превращаться в воду.

Не каждому ручью, впадающему в реку, суждено гонять корабли или дразнить ребятишек на каменистом пляже.

Мой скудный разум не в состоянии выразить всех страстей моего сердца изысканностью слов. Надо бы взять словарь. Но боюсь, и он не способен передать ту музыку слов, с той великолепной силой, с какой они начинают звучать, будучи собранными в повесть, рассказ или поэму.

О, песня слов! Какую звучность они способны нести.

О, поющее перо! Это симфония, как “Koralle” Людвига Ван Бетховена.

Я одинок. И вся горечь состоит в том, что для порхающих бабочек я слишком тяжел и нуден. А для ученых мужей слишком невежественен.

Ах, моя прелестная сестра! Моя душка. Нет создания боле милого и милосердного. Сколько сердобольности в ее сердце, сколько человеколюбия, бескорыстности и добра.

Мой тяжелый нрав выдержит не каждый.

Но она, о, мой ангел, не только не упрекает меня за это, но я знаю точно, любит, всем сердцем.

Не знаю, за что Господь наделил меня таким черствым сердцем.

Может все дело в моей изрядной чувствительности.

О, сколько раз я бредил, будучи ребенком. Сколько раз мой разум накалялся докрасна, и жар обрушивал меня в постель. Сколько раз я порывался встать, кричал и плакал, снедаемый жаром…

Но время прошло, и из милого бесенка я превратился в преотвратного черта, замкнутого в себе…

Забавно, но мою внешность находят довольно милой.

Дамы не спускают с меня глаз. Все щебечут о том, что у меня удивительные, лучистые глаза.

Я же, напротив, нахожу их стальными и холодными…

Что ж милый друг, наверное, я утомил Вас своим рассказом.

Но о ком мне еще говорить, как не о себе.

Проводить столько времени наедине с собой и не говорить о себе, по-моему, это вверх абсурда…

На том позвольте откланяться)

Настроение: неловкое_молчание

Ваше превосходительство,

Честь имею, пользуясь драгоценным своим правом, представить на рассмотрение Вашего превосходительства прошение о смягчении приговора молодому по э ту Михаилу Юрьевичу Лермонтову, 1814 года рождения.

С крайней досадою узнала я, что 11 марта 1840 года его предали военному суду и арестовали за дуэль с сыном французского посланника Эрнестом Барантом.

Надеясь на крайнее Ваше снисхожденье, прошу Ваше превосходительство ознакомиться с начертанными мною соображениями.

Несомненно, Лермонтов – воистину новое светило русской поэзии. Что за притягательная сила в стихотворениях этого двадцатишестилетнего поэта! Его стихотворения стали дорогим подарком для нашего времени, ибо после Пушкина не было поэта с таким огнём. С уверенностью утверждаю, что он – пророк русского народа, который истинно, свято и разумно понимает любовь к отечеству.

Михаил Юрьевич является новым звеном в цепи исторического развития нашего общества, он поэт русский душою: в нем живет прошедшее и настоящее русской жизни.

Позвольте заметить, что Лермонтов угадывает тончайшие стремления времен и даёт им поэтическое выражение, небывалую force vive. в которой сочетаются энергия чувства, богатство поэтических мотивов и необыкновенная прелесть формы.

Лермонтов – это личность, которая дошла до крайних пределов своего протеста, это герой, он полон жизни и действия, жаждет бурь и борьбы во имя просветленного Отечества. Лермонтов не отступит от своего великого и святого дела – бороться за истину. А уж иностранцу Баранту никакой русский поэт не стал бы прощать обид и оскорблений.

Пощадите же, милостивый государь, эту неумолимую лермонтовскую силу, этот поток любви и страданий. Прошу Ваше превосходительство: не заточите талант в темницу, где не будет видно света Божьего.

Ободренная вниманием, коего Вы всегда изволили меня удостаивать, осмеливаюсь просить Ваше превосходительство об освобождении Михаила Лермонтова из заключения.

С глубочайшим почтением, совершенной преданностию и сердечной благодарностию, честь имею быть

Вашего превосходительства

всепокорнейшей слугою

16 мар. 1840 Луиза Мороз.

Источники: www.proza.ru, lingua.russianplanet.ru, otvet.mail.ru, dnevniki.ykt.ru, louella.at.ua

Категория: Деловая переписка | Добавил: lundevg (07.08.2015)
Просмотров: 5854 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
avatar